Назрел серьезный конфликт между директором Латвийской Национальной оперы Эгилсом Силиньшем и латвийским оперным исполнителем Александром Антоненко.
«Кто поет в нашей опере? Поет, например, Кристиан Бенедикт, литовский тенор, который в декабре 2022 года пел в Минске на концерте для Лукашенко и Путина. Поэтому у Бенедикта запрет на выступления в Литве. А в Риге он поет, а я хожу вокруг Оперного театра», — возмущается выдающийся латвийский тенор Александр Антоненко, который за последние пять лет пел в Национальной опере всего два (!) раза.
Что происходит между вами и директором Оперы Эгилсом Силиньшем?
Директор оперы Эгилс Силиньш меня игнорирует. Он игнорирует совершенно нормальные, человеческие, само собой разумеющиеся вещи. Но ведь он работал со мной, пел со мной в лучших оперных театрах. К сожалению, он действует только по приемлемым для него самого принципам.
Хотя бы такой случай. Месяц назад я зашел в нашу Национальную оперу, координатор художественного планирования Лигита Саркане предложила мне, в числе прочего, в июне спеть роль Калафа в опере «Турандот». Я сразу ничего не ответил, но через несколько дней снова пришел в Оперу и сказал: если вы хотите предложить мне Калафа, то почему бы не подумать и об опере «Адриана Лекуврер», которая запланирована на это лето и в которой я в сентябре прошлого года однажды спел роль Морица? Хочется повторить. То есть, я предложил спеть в трех спектаклях.
Результат: мне предложили спеть в мае для немецкого телеканала ARTE целый спектакль, а до этого, в конце апреля, сделать еще одну запись в гриме и костюме. Я предложил заплатить мне за две записи. После этого предложения Эгилс Силиньш сказал, что не будет платить, и меня сняли со спектакля.
Я уже не понимаю своего статуса ни в Опере, ни в Латвийском государстве. В течение сезона было семь спектаклей «Турандот», но ни в одном мне не предложили спеть. Руководство оперы предлагает мне — если вообще такое происходит — одну четверть гонорара. И я даже согласен работать за такие деньги! Все равно меня не приглашают — и за такие деньги …
Я посмотрел: кто же поет в нашей опере? И удивился. Например, Кристиан Бенедикт, литовский тенор, который в декабре 2022 года пел в Минске на концерте для Лукашенко и Путина. У Бенедикта запрет на выступления Литве. В Риге он поет, а я гуляю вокруг Оперного театра.
После этого «знаменитого» концерта министр культуры Литвы Симонас Кайрис сказал: «Я шокирован. Такой выбор, на мой взгляд, не согласуется со здравым смыслом. Вопрос в том, что происходит в голове человека, чтобы он сделал такой выбор». Литовские законы не запрещали ездить в Беларусь, но это было морально неприемлемым решением, поскольку режим Александра Лукашенко поддерживает и способствует войне России с Украиной.
Именно так. С этим вопросом — почему Кристиан Бенедикт поет в нашей Опере, а мне в этом отказано? — я пошел в наше министерство культуры на встречу с министром. Встретил испуганную девочку, которая вообще ничего не понимала, зато пыталась рассказывать о каких-то прогрессивных планах развития. Были еще две дамы. Я понял, что пришел зря.
Потом я отправил в министерство культуры вопрос: кто были эти две дамы? Ответа так и не получил. Позже я узнал, что одна из них была Илута Трейя (руководитель отдела отраслевой политики департамента культурной политики — Прим.ред.). Она, на мой взгляд, поняла, о чем я говорю, потому что немного расстроилась — потому что в тех случаях, когда Эгилс Силиньш приходит говорить в министерство, он говорит, что в Опере, по его мнению, все замечательно. Но, оказывается, нет!
В декабре прошлого года в программе Kultūrdeva Эгилс Силиньш хвастался, что Антоненко у него тоже поет. В июле прошлого года я предложил Силиньшу: я спою роль в опере «Адриана Лекуврер», которую сам выучил. Он согласился. Я напомнил ему, что гонорар очень маленький, и спросил, не может ли Опера оплатить мне часы у концертмейстера Холберги? Да, обязательно оплатим, пообещал Силиньш. Ни цента я не получил, заплатил Холберге сам. Силиньш как директор оперы не выполняет своих обещаний. Зато он все время создает условия для того, чтобы я отказался петь в нашей Опере.
В Опере до сих пор идет «Аида» и «Тоска», но ни в одной постановке у меня нет роли. В «Сказках Гофмана», в новой постановке «Саломеи» мне как драматическому тенору роли не предлагают. В «Летучем голландце» — спектакле, в котором я пел вместе с Силиньшем в Баден-Бадене, роли мне не предлагают. Что происходит?!
В министерстве культуры я говорил о том, что большие деньги тратятся на иностранных педагогов, которые непрерывно приезжают дрессировать наших солистов. Мне не нужны иностранные педагоги. Я уже готовый артист.
А что сказала министр Логина?
Что у министерства нет инструментов, чтобы повлиять на Оперу. Я говорю: но ведь Национальная опера — это государственное общество капитала, начальство которого — министерство культуры. На это Логина отвечает, что они сами себе начальство, у них свое руководство. Когда я уходил, госпожа Трея еще добавила: «Понимаете, мы не можем повлиять на театр — какого артиста брать, а какого не брать». Тогда я спросил: «А у вас много таких артистов?» Ответа не последовало.
Есть ли в опере еще какие-то солисты, работающие по ангажементу?
Есть еще кореец и еще кто-то, имя которого я не знаю. Всего три тенора. Почему на все роли, которые я могу петь, в очереди стоит кто-то другой? Я же не требую всех ролей, но хотя бы раз в месяц я должен петь. И даже этого недостаточно для певца. За пять лет правления Эгилса Силиньша в Опере я спел дважды.
Как сам Силиньш объясняет вам эту ситуацию?
Он со мной не разговаривает. Он передает свои мысли через Астру Шефере (Астра Ирмея-Шефере, руководитель отдела планирования художественной деятельности Национальной оперы — Прим.ред.). Отправил Силиньшу SMS: «Привет, Эгилс. Сообщаю тебе, что я был в министерстве культуры и разговаривал с министром». Силиньш спросил: о чем был разговор? Я ответил: «О моем месте в латвийской культуре».
Если не ошибаюсь, скоро будет конкурс на место директора Оперы. Может, Силиньш думает, что это место будет предложено мне? Я никогда на это не соглашусь.
Я тут еще кое-что откопал. Есть еще такой тенор Мурат Карахан из Турции. Его представляет агентство Cademi Artists, возглавляемое супругой Эгилса Силиньша. Оказывается, Карахан в апреле этого года будет петь в двух спектаклях «Тоска» в России, в Большом театре. А еще он поет в нашей опере. Как это возможно? Куда мне идти с такой информацией? В Службу госбезопасности?
Как вы думаете, я не имею права получать информацию? У меня нет права получать ответы на вопросы? Спрашиваю у министерства культуры, нет ли какого-то государственного заказа, высказанного Опере? Конечно, есть, отвечают мне в министерстве культуры, поскольку доли капитала принадлежат Латвийскому государству. Но у министерства, видите ли, нет инструментов влияния.
Позвонил бывшему министру культуры, а ныне депутату Сейма Наурису Пунтулису. Под его контролем будет проходить конкурс на должность директора Национальной оперы. Посмотрим. Если Силиньш будет утвержден в должности директора, это будет означать, что я еще пять лет не буду работать в Национальной опере.
P.S. Редакция nra.lv направила вопросы о вышеизложенной ситуации и министерству культуры, и руководству Национальной оперы.
